(no subject)
Oct. 7th, 2004 10:38 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
a7sharp9 Остаток дня я провел в ресторане, который нашел на обратном пути в Нобэока - откуда я собирался следующим утром сделать вторую попытку, на этот раз обойдя Энодаке с юга и запада и следуя затем вверх по течению Хори. Ресторан, собственно, был величественным, гулким деревянным сараем, где из мебели присутствовали только низенькие столики и потрепанные циновки, на одной из которых я и возлежал, опираясь на локоть, потягивая пиво и наблюдая за огромными самосвалами, которые рокотали мимо и втягивались в грязную пасть тоннеля.
Никаких других посетителей в огромном главном зале-амбаре не было, и потому хозяин, мускулисто сложенный молодой человек в белом жилете, с аккуратно подстриженной щеточкой усов, на досуге устроил мне бесплатную часовую лекцию о гастрономических свойствах аю.
Аю - некрупная речная рыба; в доступных мне словарях и поваренных книгах это название переводится как "молодой лосось", "японская речная форель" и "аю".
Это слово было самым первым названием рыбьей породы, которое я выучил - потому, что оно составляет смысл шутки, известной всем японцам, изучавшим когда-либо английский, а именно они были особенно многочисленны среди моих ранних токийских знакомств. Шутка звучит примерно так. Один японец, изучающий английский, спрашивает у другого японца, изучающего английский, по-английски: "Ты - рыба?" Дальше варианты расходятся; второй или отвечает: "Какая же я рыба?!", или говорит что-то в том же роде, но с другой интонацией, или просто смотрит на собеседника так, как будто у того поехала крыша. Вследствие какового действия первый поясняет: "Нет, нет, аю (произносится так же, как английское are you, вопросительное "ты" или "вы") ва сакана да ё (точно рыба)". 
Второму ничего не остается, как сгореть от стыда за свою ошибку, или же напротив, тихо возрадоваться, осознав, что в его присутствии был исполнен каламбур. Это вообще довольно типичный пример японского устного юмора, и если он не отбил у вас желания остроумничать на всю оставшуюся жизнь, то вот еще один. Один человек спрашивает другого: "Когда поставили Дайбуцу в Камакура?" (Дайбуцу, или Великий Будда, в Камакура - это одиннадцатиметровая сидячая статуя будды Амида, погруженного в медитацию). Другой, разумеется отвечает примерно так: "Как раз где-то в середине тринадцатого века, не так ли?". Услышав это, первый провозглашает: "А вот и нет, он как сидел, так и сидит." Эта шутка, как и предыдущая, тоже является каламбуром, и основывается на том, что японский глагол "тацу" тоже имеет значения "воздвигать" и "стоять". Дошло?
Впрочем, ни одной из этих шуток я перед владельцем пустого ресторана на окраине Нобэока не рассказывал, потому что он производил впечатление человека очень серьезного, и таковым, как выяснилось, и был - во всяком случае, в том, что было связано с аю. Рыбешка эта пользовалась такой невероятной популярностью в его ресторане (да и во всей округе), что в меню ее название не упоминалось вообще. Там просто говорилось - "сиояки" (зажаренная на углях с солью), или "мисояки" (приготовленная с перебродившей соевой пастой), а угадать предмет этих забот предоставлялось посетителю. Первым делом он повел меня к большому чану во дворе, где плавали живые аю.
- Вот, посмотрите. У той что-то не в порядке с шеей, - сказал он, указывая на рыбину, которая показалась мне во всех отношениях совершенно нормальной.
- Но ведь, когда она умрет, разницы уже никакой не будет?
- О, нет. Ни в коем случае. Такую рыбу подать посетителю мы никак не можем.
Мы пошли обратно, и он показал мне, как правильно есть зажаренную аю. Прежде всего у рыбы отрывается хвост. Потом ей необходимо сжать бока палочками, четыре или пять раз, и таким образом обмять немного мясо. Потом надо взяться за голову и потянуть, и, при условии, что до этого все было сделано правильно, хребет отделится вместе с головой аккуратной полоской.
Крохотные кусочки мяса, прилипшие к хребту, считаются самыми вкусными. Если после этого посетитель все еще может разобрать, что при жизни его пища страдала легким искривлением шеи, то талантам его остается только позавидовать.
Я произвел вскрытие, по всем правилам, за обедом в рёкане в Нобэока, и мои умения пользовались шумным успехом у прислуги. К восьми вечера я уже закончил стирку и лежал в постели. Счет был один-ноль в пользу ос и Энодаке, а Сайго опережал меня на тридцать четыре часа. Но я полагал, что, оставив Энодаке к северу, я смогу достичь поселка Верхняя Хори за один день, в то время как Сайго и мятежникам на это понадобилось два; к тому же я точно знал (спокойной ночи), что туда ведет настоящая дорога.
<== Раньше *** К оглавлению *** Дальше ==>
Никаких других посетителей в огромном главном зале-амбаре не было, и потому хозяин, мускулисто сложенный молодой человек в белом жилете, с аккуратно подстриженной щеточкой усов, на досуге устроил мне бесплатную часовую лекцию о гастрономических свойствах аю.
Аю - некрупная речная рыба; в доступных мне словарях и поваренных книгах это название переводится как "молодой лосось", "японская речная форель" и "аю".
Это слово было самым первым названием рыбьей породы, которое я выучил - потому, что оно составляет смысл шутки, известной всем японцам, изучавшим когда-либо английский, а именно они были особенно многочисленны среди моих ранних токийских знакомств. Шутка звучит примерно так. Один японец, изучающий английский, спрашивает у другого японца, изучающего английский, по-английски: "Ты - рыба?" Дальше варианты расходятся; второй или отвечает: "Какая же я рыба?!", или говорит что-то в том же роде, но с другой интонацией, или просто смотрит на собеседника так, как будто у того поехала крыша. Вследствие какового действия первый поясняет: "Нет, нет, аю (произносится так же, как английское are you, вопросительное "ты" или "вы") ва сакана да ё (точно рыба)". Второму ничего не остается, как сгореть от стыда за свою ошибку, или же напротив, тихо возрадоваться, осознав, что в его присутствии был исполнен каламбур. Это вообще довольно типичный пример японского устного юмора, и если он не отбил у вас желания остроумничать на всю оставшуюся жизнь, то вот еще один. Один человек спрашивает другого: "Когда поставили Дайбуцу в Камакура?" (Дайбуцу, или Великий Будда, в Камакура - это одиннадцатиметровая сидячая статуя будды Амида, погруженного в медитацию). Другой, разумеется отвечает примерно так: "Как раз где-то в середине тринадцатого века, не так ли?". Услышав это, первый провозглашает: "А вот и нет, он как сидел, так и сидит." Эта шутка, как и предыдущая, тоже является каламбуром, и основывается на том, что японский глагол "тацу" тоже имеет значения "воздвигать" и "стоять". Дошло?Впрочем, ни одной из этих шуток я перед владельцем пустого ресторана на окраине Нобэока не рассказывал, потому что он производил впечатление человека очень серьезного, и таковым, как выяснилось, и был - во всяком случае, в том, что было связано с аю. Рыбешка эта пользовалась такой невероятной популярностью в его ресторане (да и во всей округе), что в меню ее название не упоминалось вообще. Там просто говорилось - "сиояки" (зажаренная на углях с солью), или "мисояки" (приготовленная с перебродившей соевой пастой), а угадать предмет этих забот предоставлялось посетителю. Первым делом он повел меня к большому чану во дворе, где плавали живые аю.
- Вот, посмотрите. У той что-то не в порядке с шеей, - сказал он, указывая на рыбину, которая показалась мне во всех отношениях совершенно нормальной.
- Но ведь, когда она умрет, разницы уже никакой не будет?
- О, нет. Ни в коем случае. Такую рыбу подать посетителю мы никак не можем.
Мы пошли обратно, и он показал мне, как правильно есть зажаренную аю. Прежде всего у рыбы отрывается хвост. Потом ей необходимо сжать бока палочками, четыре или пять раз, и таким образом обмять немного мясо. Потом надо взяться за голову и потянуть, и, при условии, что до этого все было сделано правильно, хребет отделится вместе с головой аккуратной полоской.
Крохотные кусочки мяса, прилипшие к хребту, считаются самыми вкусными. Если после этого посетитель все еще может разобрать, что при жизни его пища страдала легким искривлением шеи, то талантам его остается только позавидовать.Я произвел вскрытие, по всем правилам, за обедом в рёкане в Нобэока, и мои умения пользовались шумным успехом у прислуги. К восьми вечера я уже закончил стирку и лежал в постели. Счет был один-ноль в пользу ос и Энодаке, а Сайго опережал меня на тридцать четыре часа. Но я полагал, что, оставив Энодаке к северу, я смогу достичь поселка Верхняя Хори за один день, в то время как Сайго и мятежникам на это понадобилось два; к тому же я точно знал (спокойной ночи), что туда ведет настоящая дорога.
<== Раньше *** К оглавлению *** Дальше ==>