(no subject)

А второй контакт с местным жителем (вернее, по времени - первый) случился у меня, когда я изучал карту метро на стенке подземного вокзала в Уэно. Средних лет, лысоват, вежливо спросил на английском, откуда я. С энтузиазмом похвалил, разумеется, мои попытки ответить по-японски, но немного удивленно осведомился, зачем мне это (то есть, изучение языка) сдалось. Дальше поговорили о классической и современной японской литературе (вторая, по его мнению, первой изрядно проигрывает). Потом он пошел по своим делам, а я по своим.

(no subject)

А второй контакт с местным жителем (вернее, по времени - первый) случился у меня, когда я изучал карту метро на стенке подземного вокзала в Уэно. Средних лет, лысоват, вежливо спросил на английском, откуда я. С энтузиазмом похвалил, разумеется, мои попытки ответить по-японски, но немного удивленно осведомился, зачем мне это (то есть, изучение языка) сдалось. Дальше поговорили о классической и современной японской литературе (вторая, по его мнению, первой изрядно проигрывает). Потом он пошел по своим делам, а я по своим.

А про "скоро нечего будет читать" - это я вообще как-то не понимаю, о чем речь. Не верю, что пишущие это прочли каждую строчку во всех 23 томах Гоголя. Или хотя бы половину БВЛ. Причем прочли столько раз, что следующее прочтение заведомо не даст ничего нового.

Вот когда на костре, разведенном среди руин Кремля, толпа сожжет последнюю общую тетрадь с переписанным от руки Тарковским - можно будет говорить о "нечего читать". А пока не позорьтесь.

А про "скоро нечего будет читать" - это я вообще как-то не понимаю, о чем речь. Не верю, что пишущие это прочли каждую строчку во всех 23 томах Гоголя. Или хотя бы половину БВЛ. Причем прочли столько раз, что следующее прочтение заведомо не даст ничего нового.

Вот когда на костре, разведенном среди руин Кремля, толпа сожжет последнюю общую тетрадь с переписанным от руки Тарковским - можно будет говорить о "нечего читать". А пока не позорьтесь.