perhaps the van was carrying Albanian electricity after all

Некоторое время назад маму с племянником (по племянниково-папиной инициативе, там отдельная история) вместо того, чтобы отвезти в JFK и посадить на аэроплан домой, отправил на берег Мексиканского залива на 2 недели, цинично лежать на белом песочке. Мальчику 10, и он без языка практически абсолютно, так что ему, конечно, скучно - вокруг одни пожилые курортники. Каждый день мимо них ездит по территории смотритель на моторизованной повозке (типа тракторчика), некоторое время они друг другу улыбались-и-махали, а сегодня этот дядечка взял его прокатиться вокруг гостиницы.

И выяснилось, что, услышав русскую речь, он всю поездку развлекал племянника, цитируя ему на память приличные куски как поэтического, так и остального литературного наследия пролетарского писателя А. М. Горького. Над седой равниной моря. Оказавшись при этом - албанцем, и особенной способностью вести беседу на русском не обладая. Но это, сказал, как в 6-м классе в голову вбили, так теперь уж навсегда.

Так что А. С. (happy birthday) - солнце все больше внутреннего потребления. И В. В. - был и остается талантливейшим для своих. А за рубежом мы представлены иначе.

perhaps the van was carrying Albanian electricity after all

Некоторое время назад маму с племянником (по племянниково-папиной инициативе, там отдельная история) вместо того, чтобы отвезти в JFK и посадить на аэроплан домой, отправил на берег Мексиканского залива на 2 недели, цинично лежать на белом песочке. Мальчику 10, и он без языка практически абсолютно, так что ему, конечно, скучно - вокруг одни пожилые курортники. Каждый день мимо них ездит по территории смотритель на моторизованной повозке (типа тракторчика), некоторое время они друг другу улыбались-и-махали, а сегодня этот дядечка взял его прокатиться вокруг гостиницы.

И выяснилось, что, услышав русскую речь, он всю поездку развлекал племянника, цитируя ему на память приличные куски как поэтического, так и остального литературного наследия пролетарского писателя А. М. Горького. Над седой равниной моря. Оказавшись при этом - албанцем, и особенной способностью вести беседу на русском не обладая. Но это, сказал, как в 6-м классе в голову вбили, так теперь уж навсегда.

Так что А. С. (happy birthday) - солнце все больше внутреннего потребления. И В. В. - был и остается талантливейшим для своих. А за рубежом мы представлены иначе.

(no subject)

Месяц назад нашу махонькую компанию, с неподъемным неуклюжим названием, насильно впрягшим в себя два разнородных корня, неожиданно купила другая, в имени которой эта тенденция выражена еще более отчаянно. Ничего, на самом деле, не изменилось. Совсем. Нас здесь - семеро, и мы по-прежнему делаем то, что делали; их корабль-матка накрепко пришвартован в столице штата Джорджия, а поскольку покупали они (duh) наши наработки и мозги, то никто ни о каком перемещении не говорит, ни нас туда, ни их к нам.

Но все же принадлежность к какой-то более значительной корпоративной единице вдруг, да и дает себя знать. Сегодня мальчик из UPS, в коричневых шортиках, втащил к нам на второй этаж два увесистых ящика. В одном нашлись 2 пачки обыкновенной бумаги, по тысяче листов. С логотипом. В другом - упаковка ляблочек на грудь системы "я - такой-то" (кому? где? перед кем?) и коробка адресных наклеек, с логотипом же, и визитки.

Всем по комплекту, включая и начальника, и его жену, сидящую дома с грудничком, и секретаршу, которая приходит раз в неделю на полчаса, сопровождаемая полуторагодовалым сыном, разбирать бумажное барахло, которое напихали в ящик.

Мне - два.

За всю свою жизнь я, кажется, ни разу не был в командировке. Ни там, ни здесь.

Впрочем, в отличие от предыдущих, глянцевых (не любая ручка возьмет), с темно-синей (а если и возьмет, все равно ни хрена не увидишь) обратной стороной, эти хотя бы обыкновенные и беленькие.

(no subject)

Месяц назад нашу махонькую компанию, с неподъемным неуклюжим названием, насильно впрягшим в себя два разнородных корня, неожиданно купила другая, в имени которой эта тенденция выражена еще более отчаянно. Ничего, на самом деле, не изменилось. Совсем. Нас здесь - семеро, и мы по-прежнему делаем то, что делали; их корабль-матка накрепко пришвартован в столице штата Джорджия, а поскольку покупали они (duh) наши наработки и мозги, то никто ни о каком перемещении не говорит, ни нас туда, ни их к нам.

Но все же принадлежность к какой-то более значительной корпоративной единице вдруг, да и дает себя знать. Сегодня мальчик из UPS, в коричневых шортиках, втащил к нам на второй этаж два увесистых ящика. В одном нашлись 2 пачки обыкновенной бумаги, по тысяче листов. С логотипом. В другом - упаковка ляблочек на грудь системы "я - такой-то" (кому? где? перед кем?) и коробка адресных наклеек, с логотипом же, и визитки.

Всем по комплекту, включая и начальника, и его жену, сидящую дома с грудничком, и секретаршу, которая приходит раз в неделю на полчаса, сопровождаемая полуторагодовалым сыном, разбирать бумажное барахло, которое напихали в ящик.

Мне - два.

За всю свою жизнь я, кажется, ни разу не был в командировке. Ни там, ни здесь.

Впрочем, в отличие от предыдущих, глянцевых (не любая ручка возьмет), с темно-синей (а если и возьмет, все равно ни хрена не увидишь) обратной стороной, эти хотя бы обыкновенные и беленькие.